Новости

Ветерана Великой Отечественной войны Кузнецова Ивана Ивановича хорошо помнят в деревни Долгое местные жители старшего поколения. Многочисленные рассказы о юном парнишке, сумевшем сбежать из лагеря пленных, который находился в далёком 1941 году недалеко от Гжатска, заинтересовали меня, очень захотелось встретиться с ним, узнать побольше о деревне Долгое, о людях, которые здесь жили, и услышать рассказ о войне. Только жил ветеран теперь в Московской области, в Поречье.

Сопровождать и указывать дорогу согласился племянник Ивана Ивановича Виктор Кузнецов и моя племянница Антипенко Наталья.

Вооружившись фотоаппаратом, ручкой и блокнотом, прихватив угощение для ветерана и книгу «Смоленское Замоскворечье» мы отправились в путь. Ехали по короткому пути через Запрудню. За окном мелькали указатели с названием деревень - Вешки, Ширяйкино, Наврищи. Не прошло и часа, как мы въезжали в Поречье. Виктор показывал дорогу. Свернули у церкви, и, проехав несколько метров, остановились напротив деревянного дома с правой стороны улицы. По внешнему виду дома было видно, что живут в нём две семьи. Виктор отворил калитку и провел нас к входной двери. Постучал в окно. На встречу вышел крепкого телосложения мужчина, с милым улыбающимся лицом. Глуховатая неясная речь, но понять можно, то, что он говорит. Стариком такого человека трудно назвать, хотя и было ему под 90 лет. Мы вошли в комнату расположились у стола и познакомились. Самая простая обстановка в доме одинокого мужчины. Присматривают за ним соседи. А убираться приезжает племянница из Можайска. Из всех окружающих предметов бросилась в глаза гармошка. И поняв моё любопытство, Иван Иванович объяснил, что играет на ней и сейчас.

Мы объяснили цель своего визита, и он согласился ответить на наши вопросы. Трудности в общении были связаны с глухотой ветерана. Слуховой аппарат, вставленный в ухо, пищал и не давал значимого результата. Тогда мы стали записывать свои вопросы на листочке. Иван Иванович читал вопрос, и рассказывал. Казалось, ему самому было интересно вспоминать своё детство. Он улыбался, порой хохотал, а нам было интересно. Мы записывали его ответы на вопросы в блокнот, и получился рассказ.

В большой семье, где было восемь человек детей, Иван был средним. А было в семье Кузнецовых две девочки и шесть мальчиков. Ещё маленьким его взял к себе дедушка - материн отец. Запомнилось, что было у него много пчёл. Однажды мальчик захотел меда и полез за ним в кадку, да и упал в неё, чуть не утонул. Вовремя заметила бабка Дуня, а из кадки торчали только ноги проказника. Так и жил у бабки с дедом. Рос, пилил дрова и ходил в школу. Когда закончил четыре класса местной школы, надо было идти в Савинки за несколько километров. Чуть поучился и бросил. Вернулся в деревню.

К решению бросить школу родители отнеслись со строгостью. Мать привязала фартуком и била по заднице. Отец хоть и был строг, но не обижал. Вызвал мальчика на разговор и сказал: «Ты Иван и я Иван, мы с тобой тёски. Не хочешь учиться, пойдёшь работать». Так и решили. И в двенадцать лет Иван уже работал в кузнице кувалдой.

В 1939 году, когда Ивану шёл шестнадцатый год, его приняли на курсы трактористов. Тогда были организованы машинотракторные станции. Учился парень хорошо. И в день рождения – 11 апреля ему вручили новый трактор. Помнил Иван, как гнал он новый трактор в Долгое. Было половодье, и река несла рыбу. За трактором бежали деревенские ребятишки, а у дома встречал его отец.

Вскоре отец уехал в Москву к старшему брату, а старшая сестра вышла замуж в другую деревню, Иван остался в доме за хозяина.

Дали ему тогда новый гусеничный трактор. Его брат Михаил тоже стал трактористом. Только поработать на нём пришлось совсем мало, началась война. Когда дали команду Ивану эвакуировать технику, парень гнал его в Московскую область, да кончились дрова. Трактор работал на дровяном топливе, и чтобы ничего не досталось немцам, Иван утопил своего железного коня в реке.

Немцы пришли в Долгое в октябре месяце, ночами начинались заморозки. Мать заранее нашила на валенки и шубу заплаток, чтобы немцы не сняли. Молодёжь выгоняли на работу и заставляли чистить лопатами от грязи дороги. Неделю стояли заморозки и двадцать семь человек – долговских парней и стариков погнали в Гжатск. Там за Минским шоссе у деревни Халово (Фролово), а может и Хохлово был лагерь. Мужчин выгоняли на аэродром для очистки территории от снега. Через девять дней прошла молва, о том, что собираются угонять в Германию. А потом и действительно начали отправлять стариков. Тогда дядя Саша подсказал Ивану: « Вань, надо тебе бежать, ты крепкий, вёрткий, у тебя получится. Верилось, что получится с трудом. У забора с колючей проволокой дядька Саша присел и подставил спину. С такой опоры Иван, скинув валенки, с лёгкостью перемахнул через забор и принялся бежать. Вышел к реке, а там лёд. Где, полз, где бежал, где катился на спине, и добрался до деревни Тетери. Прятался от немцев в овине и ночью пробирался лесом. Ориентировался на свет от фар и звук немецких машин. Едут, значит рядом дорога. Шёл в Долгое двое суток. Мать думала, что погиб. С ней оставались ещё трое ребятишек: Витька, Лёшка и Шурка.

Добравшись до деревни, пролез через соломенную крышу в сарай, где стояла корова, там и отогревался до рассвета. Утром пришла убираться мать. Иван её окликнул. Мать обрадовалась, что жив. Но предупредила, что немцев полный двор, когда уйдут, можно будет перейти в дом.

Много хитростей придумывали женщины, чтобы не забирали из домашнего скарба немцы. Коров мазали керосином, прятали кур, но мёд и подушки всё же, отправляли фашисты в своё логово в Германии.

Когда ушли немцы, Иван перебрался в дом. На большой кровати спали по пять человек. Прятала мать своего сына от немецких извергов в постели. Когда приходили немцы, все усаживались на край кровати, за ними лежал под одеялами Иван. Мать выхаживала потерявшего силы сына. Первое время, он ничего не мог есть. Простудился и ослаб. Мать варила суп, он глотал только жидкое варево. Когда чуть окреп, мать посоветовала ночью перейти в деревню Неквасово, там жила тётка Наташа. Деревня находилась в лесу, в ней было мало домов и не было немцев. Так и перебрался Иван к тётке. Как увидят дети тетки Наташи немцев, прибегут и скажут. Тогда Иван прятался в погреб, так и выжил.

В феврале 1942 года немцев выбили из Долгое наши части. Ивана отправили в Кунцево, затем в Можайск, оттуда под Уваровку. Там в деревне, недалеко от Минского шоссе новобранцы устраивали оборонительный рубеж, затем парня перевели в учебный батальон. Солдатскому делу Иван учился девять месяцев. После учёбы война для семнадцатилетнего Ивана продолжилась под Ельней неудачей. Парень получил ранение в обе руки. После госпиталя ему дали краткосрочный отпуск. Иван вернулся в родную деревню Долгое. Двое суток добирался до дома. Из одиннадцати домов уцелела лишь малая часть. На обрывке немецкой карты, сохранившейся после оккупантов, родные деревни обозначались другими названиями. Иван находил на карте не Долгое, а Зарошенку, не Неквасово, а Барушаново, не Картавку, а Грязную. Такой вариант был проработан, чтобы запутать немцев. Только в деревне никого не было, Мать погибла от бомбёжки на поле, когда жала рожь по лету 1943 года на поле в Заболотье. Два брата и сестру определили в детский дом. Пошёл Иван в Гжатский военкомат. Его встретил старший лейтенант словами: « Ну, что Иван, будем работать? Будешь дворником?» «Молодёжь просится на фронт»,- ответил молодой солдат.

И снова на фронт. Служил Иван в пехоте. Впереди был Брест - Литовск, Западная Белоруссия, граница с Польшей, и река Висла. Форсирование реки запомнилось особенно. Катюши били по немецким позициям четыре часа, потом делали переправу. Под постоянным обстрелом потонуло много советских солдат. По переправе пошла мотопехота, машины и танки. В Польшу ворвались за два дня, но битва за Варшаву длилась гораздо дольше. Ивану запомнилась река Одер. Это очень быстрая река. На проволоке вдоль неё висели мины.

На территорию Германию вошли без боя. На протяжении ста километров никого не было. Бегали только овчарки. В городах была паника, убегая немцы, бросали детей. Потом наши солдаты переправляли детей в Россию. Вдоль дороги бродили брошенные хозяевами козы, росли вишни и яблони, дома все одинаковые и нет леса. Здесь росли только ели, берёз не встретишь.

Ночью 27 апреля 1945 года Ивана снова ранило. Три месяца парня лечили в госпитале, который находился на территории Польши. Затем Ивана Кузнецова снова направили в Германию, не воевать, война закончилась, нужно было наводить порядки. Вернулся Иван домой в 1947 году. На груди

блестела медаль« За отвагу», медали «За освобождение Варшавы» и «За взятие Берлина». «Медаль «За отвагу» вручал сам Калинин», - вспоминал ветеран. Этой награды Иван Иванович был удостоен за подбитый на передовой линии танк. Когда снарядов оставалось мало, на конной клади перетаскивал Иван 45 мм пушки. Так на расстоянии пятьсот метров был уничтожен вражеский танк. Среди юбилейных медалей одна особенная – «65 лет вызволения республики Беларусь от немецко-фашистских захватчиков». Такую награду за свою жизнь я встретила впервые. Да и встреча с ветераном особенно запала в душу и очень запомнилась.

Со дня встречи с Иваном Ивановичем Кузнецовым прошло уже лет семь. Год назад мне сообщили, что Ивана Ивановича не стало. Но память об этом человеке будет жить долго.

Заведующий сельским филиалом Горынькова Л.В.