Размер шрифта:
Цвета сайта:
Настройки:

Интервал между буквами (Кернинг):

Стандартный Средний Большой

Размер шрифта:

14 20 28

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Муниципальное бюджетное учреждение культуры «Гагаринская межпоселенческая централизованная библиотечная система» муниципального образования «Гагаринский район» Смоленской области
Версия для слабовидящих
8-48135-3-14-90

В.Н. Илларионов

Илларионов Виктор Никитович, родился в 1936 году, 9 августа, в городе Гжатске, ныне Гагарине.

 Родители переехали в Гжатск в 1932 году. Работали в артели «Новый путь», отец – бондарем, мать - разнорабочей. В начале Великой Отечественной войны отец был призван на фронт. Погиб 4 августа 1943 года под городом Дорогобужем Смоленской области.

Война отняла у матери самых близких родственников. От рук оккупантов в собственном доме в деревне Антоново погибла её мать, бесследно исчез в первые дни Великой Отечественной войны родной брат, прошедший финскую войну, погиб муж, умерла от истощения в дни оккупации мать мужа. Результатом перенесённых страшных дней оккупации явилась смерть сестры в 1950 году, в возрасте неполных десяти лет. Эта смерть стала ещё одним жестоким ударом для матери

После освобождения города от оккупантов, в дни войны, мама работала санитаркой в госпитале, рабочей по заготовке берёзовых дров для паровозов на железнодорожном складе топлива, водоливом. Мальчишкой Виктор часто бывал на её военных рабочих местах, где «посчастливилось» наблюдать тягчайший труд овдовевших женщин.

Жестоким испытанием для семьи был голод 1946 – 47 годов, доводивший малолетних членов семьи до истощения, а мать - до голодного опухания.

Результатом всех этих невзгод для матери стала инвалидность. И она вынуждена была работать сторожем. Потом были долгие семь лет малоподвижного состояния от инсульта. Умерла она в 1968 году.

В 1944 военном году Виктор пошёл в школу. Знает, что такое дефицит чернил, перьев, тетрадей, учебников – и даже учебных площадей! Классам приходилось постоянно «мигрировать» «по-цыгански», из одного дома, приспособленного под школу, в другой

Параллельно учёбе в школе он досконально постиг «тонкости» хлебных очередей времён карточной системы и более поздних. Часто приходилось коротать в них ночи, сидя у магазина с номером очереди на ладони, написанным химическим карандашом. А номера-то были какие – «двухсотый» и даже «трёхсотый».

Закончив десять классов, отослал документы в приёмную комиссию института. Но прочувствовав физическое и моральное состояние матери, отозвал своё заявление и поступил на работу.

С 1955 по 1958 годы служил в рядах Советской армии, в зенитной артиллерии, в белорусском городе Барановичи.

В.Н. Илларионов - в центре

Всю свою трудовую жизнь проработал на одном предприятии. Менял только специальности и должности: токарь, прессовщик пластмасс, штамповщик листового металла. По окончанию заочной учёбы, в 1964 году, получил техническую специальность «техник – технолог по резанью металлов» и перешёл работать в технические службы завода. Приходилось быть мастером цеха и заместителем начальника техотдела.

Параллельно и интенсивно «изучал» технологию сельхозпроизводства в подшефных колхозах и совхозах.

Женат. Имеет двух сыновей, четверых внуков и, трех правнуков.

В нерабочее время был, и остается по сей день, ярым приверженцем к клочку земли. Вначале это был приусадебный участок при частном доме. Позднее, после сноса дома при строительстве микрорайона Светотехническим заводом, настоящим «магнитом» стали дачные шесть соток «прополотые» им от «сорняков» - зарослей леса. Это его пожизненное хобби №1.

Обрёл он и иное хобби. Мысль написать воспоминания о богатых сложными событиями жизненных этапах: военном детстве в оккупированном городе и сложных послевоенных годах, о непростых судьбах родителей, - возникла давно. Он стал носить с собой постоянно бумагу и авторучку. И в перерывах между работой, дачными и иными «баталиями», извлекал из архивов своей памяти и записывал эпизоды военных  и послевоенных лет. Во что это выльется - представлял смутно.

Память, иногда проявляя упрямство, вдруг смягчалась и восстанавливала события прошлого. И он старался излагать их честно и, как можно точнее и подробнее, так как читателями своих «воспоминаний» видел лишь непосредственных участников этих событий – ровесников и соседей. Постепенно воспоминания стали обретать удивительную чёткость и ясность, появились эмоциональные ощущения прошлого. Участники описываемых событий, которым он давал прочитать свои записи, оценили его труд весьма эмоционально, что его радовало и давало толчок к продолжению работы. С некоторыми случалось спорит по тому или иному вопросу, почти всегда, незначительному, иногда смешному. «А я не помню, что немцы нас в ваш дом поселяли!». «А ты неправильно назвал имя нашей коровы, что отобрали немцы!»  «Ты, наверно, забыл фамилию девчонки, что была свидетельницей гибели нашего отца? Галкина её фамилия!» - и он восстанавливал этот пробел в памяти.

Иногда вопросы загоняли его в тупик: «А ты не знаешь, кто предал Шмелёва!?» - спрашивали предки казнённого  оккупантами соседа, у которого нашли приёмник. «А кто был комендантом Гжатска во время оккупации!?»

У Виктора Никитовича никогда не было цели быть писателем или поэтом. Свои записки он предназначал для узкого круга участников описываемых событий.

После ухода на пенсию, включил в свой распорядок дня, для недачного периода, обязательный пункт – ежедневные двух-трёхчасовые лесные прогулки с блокнотом и авторучкой. Лет пятнадцать ходил по лесным тропам один. Это было наилучшее время и место для воспоминаний, размышлений и осознания событий военных и послевоенных лет.

Но давать для прочтения рукописный текст было неудобно, и он отпечатал свои записи на пишущей машинке, заплатив профессиональной машинистке приличную сумму. Потом сын подарил компьютер, который он стал использовать, как печатную машинку. Стало удобнее вносить в уже готовый сюжет изменения, дополнения и подробности некоторых событий. И его воспоминания, «обрастая» мелкими подробностями, становились полнее и конкретнее.

Однажды, совершенно неожиданно, получил предложение от богатого спонсора напечатать книгу. Но спонсор повёл себя неадекватно: нарушил договорное количество экземпляров и приурочил это издание к нужной ему дате. В результате Виктор Никитович от этих изданий не получил ни денег (хотя бы на покрытие затрат!), ни морального удовлетворения!

Тут ему пришла в голову смелая и заманчивая идея -  печатать и переплетать книги самому! Помогли конструкторские навыки. Научился иллюстрировать свои книги своими же рисунками и фотографиями. «Собирание» собственных сочинений в книги, вдруг стало  очередным хобби. Работа кропотливая и долгая – но интересная и нужная.

Книги не продавал, а раздаривал. Компенсацией за труд и финансовые затраты было лишь моральное удовлетворение!

Постоянно находясь в кругу героев своих сочинении, Виктор Никитович не заметил, как перешагнул порог своего восьмидесятилетия! Основные читатели его сочинений, как он считает, один за другим покинули  этот мир. Но воспоминания очевидца тех событий не теряют своей актуальности, а наоборот, приобретают еще большую ценность!

(По материалам воспоминаний В. Н. Илларионова)

 

Отрывок из книги В.Н. Илларионова «Наши! Наши пришли!»

Как это было 75 лет назад,

6 марта 1943 года

Этот очерк приурочен к знаменательной дате в истории нашего города Гагарина, бывшего Гжатска, семидесятипятилетию освобождения его от фашистской оккупации в период Великой отечественной войны. И начну я его с момента, когда впервые услышал эмоционально – восторженные слова, вынесенные мною в заголовок главы и всего очерка: «Наши! Наши пришли!»   

Случилось это 6 марта 1943 года,

Меня, едва успевшего заснуть после тяжёлого дня, изобиловавшего физическими и моральными нагрузкам, и бессонной ночи, разбудил сильный стук в окно. Стучали, вероятно, кулаком, и эмоционально, «со всего маха», по доскам и фанере, которыми оно было забито. Звенели малые остатки стекол в раме. «Ну, надо же, только заснул -  и опять грохочут! Так же  остатки стекол могут высадить! А, что это орут там «благим матом»: «Наши! Наши пришли!»: Какие «наши? Куда пришли? Может, тушить пожар пришли помогать? Но его же уже потушили! Другой дом загорелся? - смысл услышанных слов не доходил до моего сознания, категорически не желавшего просыпаться, они коснулись его  «рикошетом». -  Надо бы посмотреть, что там происходит – но так спать хочется! -  «Краем глаза» заметил, что в малые стекольные вставки, оставшиеся в рамах, проникает свет, - значит, уже рассвело, кончилась кошмарная ночь! Ну, дали бы хоть утром немного поспать – вот грохочут!» …

 

Предшествующие этому моменту сутки были невероятно сложными по физическим и моральным нагрузкам, и не мудрено, что я не мог проснуться.

Утром прошедшего дня, по улице прошёл полицай. Заходя в каждый дом, он предупреждал хозяек, что сегодня их дома будут сожжены – таков приказ! Он потряс жителей жестокостью и бесчеловечностью оккупантов – ведь, на улице морозы, а, почти в каждой семье, - малолетние  дети!

Возмущаться – возмущайся – но меры, какие-то, принимать надо! И в каждом доме, тотчас, начиналась, нервная, поспешно-суетлвая, работа по спасению имущества: «Дом сгорит – пусть хоть что-то останется! С чего начинать-то вытаскивать!? Голова идёт кругом – ведь всё нужное, всё трудом нажито!»

 Мы, всей семьёй, выносили из дома вещи и клали их прямо на проезжую часть улицы, на дорогу. Лишь бы огонь не доставал! Выкатили две дубовые кадушки, в которые ссыпали картошку, которую выгребли из подпола. Мать, укрывая овощи одеждой, чтоб мартовский мороз не превратил их в «кисель», заметила тоскливо и отрешённо: «Где хранить-то её будем в такие морозы? Может хоть что-то останется на первые дни – а дальше-то, как…?».

Из дома выносили всё: одежду, перины, посуду, вёдра, самовар, пилу, топор – без них и шалаша не построить! -  Верившая в Бога, мать бережно сняла со стены иконы, с переборки  - рамки с фотографиями родственников. Всё это, вперемешку, «на скорую руку», клали в одну «кучу малу»! Каждая вещь была жалка и могла пригодиться!

На сестрёнку, которой было лишь два с половиной года, мать напялила «сто» одёжек, и сверху, под ручки, узлом на спине, завязала огромную шаль. И в таком «панцире» она стала, как улитка - всё теперь было при ней -  и  дом, и кровать, и русская печка! Сопя, с невольно широко расставленными руками, как позволяла одежда, передвигалась она возле «кучи мала», походкой и видом похожая на пингвина. И не хныкала малышка, будто понимала сложность момента.

У меня внутри было прескверно, будто там кот  царапал. От всех психологических и физических перенапряжений и тревог, клонило в сон. Зашёл в опустевший дом и лёг прямо на пол: «Последний раз полежу в тепле!» - пронеслось в мозгу. И, невольно, начали одолевать мысли, тяжкие и совсем не детские: «Вот сейчас придут эти … - пых! -  и не станет нашего дома! И всей улицы тоже не станет! Где жить-то и спать будем, хотя бы до весеннего тепла? Хоть на снегу пастель стели. В землянке можно бы укрыться,- да немцы, уже давно,  закопать её приказали! И свои уже взорвали! К соседям бы … -  но их ведь тоже сожгут!». И представлял мальчишка, как сидят они всей семьёй, ночью, у родного пепелища, на узлах с тряпьём: спереди жаром пышет от углей, а по спине и позвоночнику мороз «гуляет» – быр-р-р!

Заметила мать лежавшего на полу сына: «Выходи, сынок -  заснёшь и сгоришь вместе с домом!».

И мы простились со своим жильём, в котором столько было пережито, и хорошего, и страшного! Поднявшись, я вышел вон и взглянул вдоль улицы. Против каждого дома, на дороге, лежали, как и у нас, кучи вещей, и стояли, в тоске и стрессе, женщины с детьми. Всего-то осталось на нашей юго-восточной окраине, кроме нас  несколько семей: Купцовы, Шмелёвы, Шпаковская, Кротович, одинокая столетняя старуха Аппарович, одинокий старик, живший с севера от нас, через пустующий дом Петровых – Маркиных, которые находились в эвакуации. Соседний дом с юга пустовал. Его хозяйка, учительница, пыталась уйти от немцев к Москве, не вынесла дальней дороги –умерла, где-то на половине пути. Вот и всё население уличной окраины, на тот момент. Память всех сохранила – да и что там сохранять-то: «раз, два – и обчёлся!»

Скачать книгу можно ЗДЕСЬ

© Муниципальное бюджетное учреждение культуры «Гагаринская межпоселенческая централизованная библиотечная система» муниципального образования «Гагаринский район» Смоленской области, 2024

Web-canape — создание сайтов и продвижение

' Рейтинг@Mail.ru

Рейтинг@Mail.ru

Главная | RSS лента

215010, Смоленская обл., г. Гагарин,
ул. Ленина, д. 2.
E-mail: biblio-gagarin@mail.ru
Телефон: 8-48135-4-14-93
Факс: 8-48135-4-14-93

Top.Mail.Ru